Социологическое воображение» - одноименная работа американского социолога Миллса (56 г.?). Позже, известнейший польский социолог Штомпка (90-е) подхватывает эти идеи :
социологическое знание versus обыденного знания, социологическое умозаключение versus обыденного мнения.
Об этом ПОСТОЯННО писал Гарфинкель, разграничивая, оценивая работы коллег-социологов («чувственников» - спасибо Евгению Волкову за термин). Мирра Комаровски писала: "Чтобы распознавать невидимую социальную структуру, от студентов требуется терпеливое формирование социологического взгляда на общество". А потом эти идеи подхватывают и размусоливают все кому не лень. Но не многим удается продемонстрировать свое социологическое воображение на практике (спасибо Даше).

Посвящается Павлу Цареву (спасибо Вам за те умные, но обыденные представления, которые Вы высказали, а я проанализировала )

Социологическое воображение 2.

Для того чтобы индивидуальное настроение вошло в «копилку» общественного сознания или воспроизводилось людьми в реально-функционирующем сознании, оно должно быть публично продемонстрировано (на самом деле критериев социального очень много и это один из них). Факт публичности, открытости, в противоположность интимности, скрытости от общественности позволяет тем или иным настроениям выходить за рамки индивидуального сознания и существовать в явной или латентной форме и надыдивидуально как и образ, идеи, знания, способы бытия. В общественном сознании индивидуальные настроения соотносятся с социальными нормами и впоследствии воспроизводятся в зависимости от признания их как легитимными, допустимыми в тех или иных ситуациях теми или иными представителями. Здесь весьма иллюстративным является, и мы не побоимся привести этот пример, возникновение в общественном сознании сексуальных настроений. Если раньше подобные настроения были скрыты от общественности и имели место только в интимной жизни людей (в средневековых народных театрах публичное выставление сексуальных настроений было предметом шуток и распространено в низших слоях общества в противоположность любовной романтике для высших [Бахтин]), то сейчас, с работами З. Фрейда и его последователей это не считается чем-то предосудительными. Сексуальная тематика и соответствующие настроения, массово тиражируемые в СМИ, приобретает надындивидуальный характер и выступает тем «эталоном», с которым соотносят себя различные демографические категории людей или «маркером», отделяющих их. Интересным феноменом, позволяющим рассматривать сексуальные настроения и соответствующее поведение в социальном ключе (по социальному происхождению) выступают те произведения кино, литературы и т.д., где главные герои являются яркими представителями 1) тех или иных профессий (шоу-бизнеса: актеры, модели, фотографы, музыканты и т.д. или учителя, преподаватели, священнослужители), 2) тех или иных культурных общностей (хиппи, рок-музыканты, рэп-исполнители и т.д. или прихожане церквей), 3) определенных социально-экономических групп и т.д. Так возникают социальные стереотипы и ожидания: у богатого и состоятельного мужа обязательно есть/должна быть любовница, привлекательная необразованная и провинциальная девушка из бедной семьи с большой вероятностью согласится на секс за деньги и т.п. В свою очередь, демонстрируемые открыто или публично те иные сексуальные настроения или их отсутствие позволяет идентифицировать их носителей с тем или иным социальными группами в социальной структуре общества и соотносить с теми социальными ролям, которые они выполняют. Несмотря на независимость, индивидуальность выражения и выбора переживания тех или иных настроений, существуют довольно жесткие социальные нормы регулирующие возникновение и форму проявлений индивидуальных настроений. Рассмотрим отличия настроения от социального настроения на следующем примере. Сексуальное настроение как социальное – это не только соответствующее переживание, желание, но и четкое осознание ситуации: осознания себя (своего возраста, семейного положения, социального, экономического и статуса т.п.) + осознание встречного интереса, возраста, наконец пола, социально-экономического, семейного положения, и т.п. желаемого партнера + понимание уместности таких переживаний (общественное место или интимная обстановка и т.д.) и соотнесение всего этого с теми социальными нормами, которые индивид признает для себя и поддерживает. В этом отношении весьма показателен американский сериал «Секс в большом городе («Sex and the City») где в размышлениях и рефлексиях главной героини вскрывается социальный характер сексуальных настроений. Индивидуальное несоциальное настроение не делает таких различий. Если сексуальное настроение (а в основе данного настроения лежит удовлетворение первичных потребностей, которые отрицаются как базовые в рамках, например, католической церкви) присуще служителям церкви и по своим проявлением идентифицируется окружающим именно как сексуальное, это не только удивляет (как нарушение привычных систем значений, расшатывающих естественную установку), но и вызывает негативное восприятие личности священнослужителя как нетипического представителя такой группы, «белой вороной», «оборотня в “погонах”». Если такое настроение приобретает некий массовый характер среди представителей такой профессии и становится достоянием общественности (как это произошло в 2009-2010 году в Европе, когда вскрылись массовые факты педофилии среди представителей духовенства на протяжении длительного времени, - только в Дублинской епархии 49 священникам были предъявлены обвинения в педофилии, - сокрытие церковью таких фактов и многолетнее отсутствие уголовного наказания виновным), то это подрывает доверие и к церкви как к социальному институту, и даже к вере. Это хорошо видно по объективным данным: со времени массового скандала в СМИ прихожан в католических приходах стало в среднем в 2 раза меньше (естественно надо сделать поправки по странам, тогда окажется, что в некоторых уменьшилось даже в 3-5 раз) [http://ru.euronews.net/tag/pedophilia/]. Если становится известным о массовых неуемных потребительских настроениях, демонстративных сверхпрестижных его формах не по доходам среди государственных чиновников, в восприятии общественного сознания возникает феномен коррупции – и это подрывает сам институт государственной власти. В таких случаях совершенно необходимо выдать виновных, огласить списки и объяснить этот случай или явление индивидуальными извращениями конкретных людей. В противном случае все это недовольство, все эти протестные настроения возмущения общественности переносятся на социальную роль и образ социального института как такового.