[ Каскадный ] · Стандартный · Линейный "О сущности истины", Oбсуждение статьи Хайдеггера

[PhW]

Предлагается обсуждение статьи Хайдеггера "О сущности истины"
http://www.philosophy.ru/library/heideg/verit.html

Убедительная просьба прочитать обсуждаемую главу прежде чем писать сообщение.

В начале статьи автор риторически спрашивает: не является ли вопрос о сущности истины слишком всеобщим, абстрактным и пустым?
Почему обобщенный ответ обыденного рассудка хуже чем простое незнание сущности истины?

С точки зрения обыденного сознания практически все философские вопросы окажутся пустыми и излишне абстрактными. Но особая "опустошенность" вопроса о сущности истины заключается в его постоянном присутствии и одновременном ускользании в размытость всеобщего, как тени вещей из мифа Платона об истине. Заключается ли в сущности истины ее существование? Если да то она субстанциональна если нет, то сводима лишь к предикату суждения?

1. Привычные понятия истины

В примере с фальшивым золотом Хайдеггер говорит,что действительность чего либо не является критерием истинности, как фальшивое золото "не истинно" но исключительно в силу того что мы заранее (apriori) определили истинность "истинного" золота. Поэтому "истинным или ложным мы называем наши высказывания о сущем" которое в принципе может и не существовать но понятийно присутствовать в суждении и быть логически связанным не столько с реальностью сколько с элементами мышления.

Истинное - это согласующееся, пишет Хайдеггер. То есть традиционно "истинна есть приравнивание познания к вещи". Совпадение вещи с тем, что о ней мыслилось и с другой стороны совпвдение суждения с вещью. Эти два аспекта Со-глас-ования весьма различны - вещь ДОПУСКАЕТ к себе мышлкние по другому чем мышление ВПУСКАЕТ в себя вещ. Возможно, что именно ассиметрия такого согласования и создает проблемму "сущности".

Далее рассматривается замечательный средневековый пассаж о том что все вещи созданны (истинно) в соответствии с божественной идеей (истина как таковая) поэтому приравнивая мышление к вещи мы сообразуем его с божественной истинной равно как сами являясь тварными существами, имеем полное право соответствовать всевышнему замыслу и истинной связи в нем со всеми остальными вещами. Иными словами истина оказывается возможной благодаря принципиальной ДОСТУПНОСТИ вещи как акта творения, при этом сам акт и его движущие силы выпадают за скобки.
Любопытно, что при этом несовершенство вещи (сравните с погружением в материю у Плотина) как икажение (отступление) замысла творения, оказывается принципиально недоступно(непредсказуемо) мышлению, являясь постоянным, онтологически "Неистиным". В связи с этим можно не согласиться с Хайдеггером в том что "неистинность как противопрложность истины может быть устранена" даже при восприятии чистой сущности истины.

[PhW]

Павел, вы: "движении «ПРОТИВ времени». Почему – против?..
Это навеянные статььей "мысли в слух" собственно не связанные на прямую с Хайдеггером. Обычно все-таки вещ является нам не вся сразу в "сиянии истины" а в некоторой необходимиой хронологии явлений из которых она собственно и собирается как бы по "уходящим следам". Идя таким образом назад против хронологии событий вещи мы насамом деле приближаемся к ней (в понимании). Поэтому вещь в определенном смысде "невидима" (не явленна) в настоящем. Человек от нее постоянно "отстает" и чтобы это компенсировать он забегает впереди-себя и вещи, встречая ее в настоящем в обратном направдении «ПРОТИВ времени».

[Царёв Павел]

Мысли по поводу… По поводу логики (точнее), НАЛИЧНОГО (выраженного) мышления Хайдеггера. Думаю, что чем начал – тем и закончу своё краткое участие в диспуте. Вопреки Алексею Воробьёву я обратился к другому тексту Хайдеггера «Изречение Анаксимандра» И не жалею. Что ( так думаю) я понял, учитывая мысль Хайдеггера о философии как о неком СРЕДНЕМ между наукой и искусством? Рассматривая в качестве примера ЕДИНСТВЕННОЕ изречение Анаксимандра, дошедшее до нашего времени, Хайдеггер делает герменевтическую попытку проникновения в его суть на основании того, что истина проникновения находится там, где развитие чего-либо находит свой конец. Конец же определяется, когда это развитие «догоняет» начало, ЗНАЧИТЕЛЬНО ОПЕРЕДИВШЕЕ «позднее»… ПОЧЕМУ это «продвинутое» начало более прогрессивно, чем позднее, как РАЗВИТИЕ этого начала – разговор особый. Важен, на мой взгляд, ключ, который даёт Хайдеггер к своему ФИЛОСОФСКОМУ мышлению, если принять, что современный этап РАЗВИТИЯ философии им берётся в качестве определённого «последнего крайнего». Тогда на данном этапе «истина философии» может открыться в возвращении на СОВРЕМЕННОМ этапе к ИЗНАЧАЛЬНОМУ способу философствования, когда философское мышление было сродни «прапоэзии» (собственно, ЕЩЁ неразделимо с мифом).
А теперь – о собственных ощущениях и размышлениях о прочитанных хайдеггеровских текстах. Начиная с Аристотеля, страстью которого была каталогизация знаний и тщательная проработка ОПРЕДЕЛЕНИЙ понятий и после периода классической немецкой философии в философии утвердился определённый чёткий РАЦИОНАЛЬНЫЙ стиль мышления. Возьму, к примеру, свою рефлексию прочтения текстов Гегеля. На мой взгляд, Гегель совершает ПЕРЕХОД от одного понятия к другому таким способом. Содержание и объём исходного понятия даются сначала в устоявшейся трактовке. Потом Гегель производит некое «размывание» границ этого понятия под ОПРЕДЕЛЁННЫМ углом умозрения: конкретно: находит ПРОТИВОРЕЧИВОСТЬ ВНУТРИ содержания или объёма понятия. Эта противоречивость «размытого» в сознании понятия даёт ему возможность ПЕРЕЙТИ к ДРУГОМУ понятию уже С ИЗНАЧАЛЬНО заданным самим переходом определённым смыслом, придающим некоторую новую смысловую законченность и исходному понятию. Т.е. происходит некое чередование изначальной определённости, «размывание» в мышлении этой определённости и переход к НОВОЙ определённости. Мы привыкли к такому (подобному) мышлению, а потому вправе ожидать того же и от хайдеггеровских текстов. Но у Хайдеггера стиль философствования ДРУГОЙ. Также, вроде бы, берётся изначальное определение понятия. Также происходит «размывание» смысла этого понятия, но более не за счёт АНАЛИЗА его содержания и объёма, а за счёт использования СИНОНИМИЧНОСТИ, «перекрещении» смыслов близких к изначальному и связанных с ним понятий. Более того, «размывание» происходит за счёт «затушёвывания» субъект-объектных границ, обуславливая переход к метафоричности, мифологичности. Одновременно «расплывающийся» смысл понятия приобретает довольно чёткие черты: некоторые РАЗНОПЛАНОВОСТИ понимания, «параллельности», ибо эти черты не пересекаются. «Начала и концы» этих черт «теряются» в общей размытости (недосказанности, ТАЙНЕ) изначального понятия. Далее привычно ждёшь некоторой заключительной дефиниции, которая бы объединила эти черты в единое целое. И дефиниция появляется. Но новый смысл, придающийся ею изначальному понятию, не объединяет означенные ранее Хайдеггером параллельности понимания изначального понятия в ОДНО целое. Этот смысл, принимаемый Хайдеггером за основной, НЕ ПРОТИВОРЕЧИТ этим параллельностям. Говоря языком формальной логики, Хайдеггер НЕ ПРИДЕРЖИВАЕТСЯ строго закона тождества, а только в некоторой «неопределённой в себе» ОБЛАСТИ. За счёт этой же неопределённости к его размышлениям неприменимы в своей строгости ни закон противоречия («размытость» границ субъект-объекта, «параллельность» черт, обычно трактуемых как противоположности), ни закон исключённого третьего. Есть ОПРЕДЕЛЁННОЕ дефиницией МНОЖЕСТВО, каждый член которого несводим к определению принципиально. Эти элементы множества лишь не противоречат их дефиниции. Таким образом, мышление НЕ ПОЛУЧАЕТ ПРИВЫЧНОГО результата: некоей точки свершившейся рефлексии. Мышлению остаётся лишь смириться с таким НЕОБЫЧНЫМ результатом и попытаться следовать дальше за явлением хайдеггеровского «мышления вслух» (напр. от понятия истины к понятию сущности истины). Но как? На этом пути сталкиваешься с той же РАЗНОПЛАНОВОСТЬЮ понятий, отягощённой разноплановостью нового смысла исходного понятия. Причём, «черты» двух последовательно мыслящихся понятий неожиданно переплетаются, на первый взгляд, причудливым образом, который НАДО отследить для приобретения целостности понимания Хайдеггера. У меня лично возникает при этом чувство насильственного «расширения мышления», безуспешно пытающегося свершить, наконец, долгожданный акт рефлексии, пытающегося «схопнуть» из разноплановости в точку (линию) своего Я-понимания, Я-приобщения. Сознание «соскальзывает» из «объёма» на «угол зрения» (не только у меня, но и, например, у PhW). Однако этого делать НЕЛЬЗЯ, как нельзя под изречением Анаксимандра («Из чего же происхождение (есть у вещей), туда также происходит их пропадание по необходимому; а именно, они выдают друг другу право и пени за несправедливость по порядку времени») понимать «некий род плодосеменного хозяйства в равнопребывающем домострое природы». Это будет своего рода проекцией мировоззренческой СУЩНОСТИ Анаксимандра на поверхностное (плоскостное) «скольжение» устоявшегося мышления современного человека. «Плоскостное, поверхностное» здесь не есть признаком примитивности, а признаком внешности восприятия сознания имеющего другой объём, другую глубину…другой ПРИНЦИП построения-«дискурсивно-дискретный», несовместимый с предлагаемым.